МАГИЧЕСКОЕ ЗВУЧАНИЕ ИМЕНИ, ИЛИ НЕ ГОВОРИТЕ ЖЕНЩИНЕ О ЕЕ ГОДАХ

В этом году исполнилось 5 лет, как не стало известной поэтессы Риммы Казаковой. И вспоминается, как в восьмидесятые она приезжала в Нижний Новгород, а мне посчастливилось брать интервью у знаменитой поэтессы. И с этим связан почти анекдотический случай. Предлагаю его вашему вниманию.

Мне легко оглянуться в светлое время студенческое. Истфил взбудоражен объявлением: «В актовом зале университета им. Н.И. Лобачевского выступает поэтесса Римма Казакова». Кто из нас не знал ее удивительных, по-мужски крепких стихов и замечательных, пронзительно задушевных песен?!

«Нас мало, нас может быть четверо», - вслед за поэтическим учителем, освященным нобелевским лауреатством, загадочно обозначил культовый Андрей Вознесенский значимых поэтов поколения шестидесятых. Кто эти «четверо»? По признанию самого автора крылатой строки, кроме него самого, несомненны Белла Ахмадулина и Евгений Евтушенко. А вот дальше - на усмотрение читателя - это или Роберт Рождественский, или Булат Окуджава. Кому кто предпочтительней. Но, безусловно, в обойму «неливерпульской четверки» (цифра, вы понимаете, весьма условна) не могла не войти потрясавшая умы и сердца блистательная Римма Казакова.

Не случайно все они участвовали в знаменитом поэтическом вечере в Политехническом и снимались в знаковом фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича». Кстати, Андрей Андреевич (призналась мне в беседе поэтесса) предлагал ей руку и сердце. Но что-то не сложилось. Когда умерла Римма Федоровна, на похороны Вознесенский пришел, несмотря на тяжелую болезнь и невозможность передвигаться самостоятельно.

Словом, магическое звучание поэтического имени «Римма Казакова!» взбудоражило и мое воображение. …Заручившись обещанием редактора опубликовать интервью в университетской газете, я, поминутно борясь то с робостью, то с отвагой, вхожу в приемную ректора. Кумир молодежи тех лет, обходительная и легкая в общении, назначает время…

И вот бегу на встречу, боясь опоздать. На ходу лихорадочно додумываю вопросы. И среди них импульсивно возникает совершенно непредсказуемый, который по-настоящему приведет в сумасшедшее замешательство московского автора.

А дело в чем? Очень уж хотелось напечатать интервью и в родной газете «Автозаводец». По журналистским законам нужен какой-то повод, «привязка». А как, скажите, связать автозавод и выступление в университете?.. И вот в интервьюерной череде задаю свой «автозаводский» вопрос:

«Римма Федоровна, Горьковский автомобильный завод встречает пятидесятилетний юбилей. Вы ровесница Горьковского автомобильного. Что Вы пожелаете автозаводцам?»

И здесь случилось что-то невообразимое. Надо было видеть Римму Федоровну в этот миг. Лицо вспыхнуло, точно светофор. Мимика, словно стеклоочистительные «дворники» «Волги», вышедшие из повиновения, бешено забилась в изменениях. Поэтесса в невероятном смущении нервно вжалась в кресло. Сам я, мгновенно осознав (к сожалению, запоздало!) всю бестактность и нелепость вопроса, от стыда готов был провалиться сквозь землю. (Как бедный студиозус мог забыть, что женщине никогда не напоминают о ее возрасте? Тем более - поэтессе. Да еще в юмористически звучащем сопоставлении с промышленным предприятием.) Но Римма Федоровна стоически справилась с волнением и, будто ничего не произошло, пожелала автозаводцам делать хорошие автомобили.

Сейчас я, смеясь, вспоминаю эту забавную в своей поучительности историю, и мое сердце переполняется благодарностью и любовью к великодушной Римме Федоровне.