ЮБИЛЕЙ: МАТЕМАТИК С БОЛЬШОЙ БУКВЫ. ГРИГОРИЮ МОИСЕЕВИЧУ ЖИСЛИНУ 80 ЛЕТ

Профессор Г.М. Жислин работает на факультете «Высшая школа общей и прикладной физики» (ВШОПФ) со времени его основания. Он преподает математическую физику – фундаментальный курс, закладывающий основы изучения и понимания физики как точной науки, – а также курсы линейной алгебры и теории групп. Г.М. Жислин внес огромный вклад в подготовку сотен научных сотрудников Института прикладной физики РАН и Института физики микроструктур РАН.

Г.М. Жислин – выдающийся ученый. Его исследования по математическим задачам квантовой механики нашли признание как в России, так и за рубежом. Полученная им теорема о локализации существенного спектра многочастичных систем, несколько усиленная позднее Хунцикером и Ван Винтером, вошла в современные руководства по математической физике как теорема Хунцикера – Ван Винтера – Жислина, а теорема о бесконечности дискретного спектра гамильтонианов атомов называется в литературе теоремой Жислина. Григорий Моисеевич – почетный работник науки и техники РФ, член Американского математического общества и Международной ассоциации математической физики. Он является также членом Нижегородского математического общества, ученого совета НИРФИ, диссертационного совета при НИРФИ, редакционной коллегии журнала «Математика в высшем образовании». Мы попросили Григория Моисеевича рассказать о своей жизни и работе. Предлагая читателям получившееся интервью, мы от имени всего преподавательского коллектива ВШОПФ поздравляем его с замечательным юбилеем и желаем крепкого здоровья, долгих лет активной и творческой жизни, личного счастья и всего самого наилучшего!

- Когда решили посвятить себя математике?

- Школьные годы я провел в г. Владимире. В школе интересовался математикой и историей. Во Владимире история окружает вас повсюду. У меня была небольшая коллекция старинных монет, меня хорошо знали во владимирском музее. Медаль 1828 года за русско-турецкую войну из моей коллекции и сейчас выставлена в этом музее.

Учителей математики у нас было два – можно сказать, хороший и плохой. Однажды один из них рассказал о том, что существуют так называемые совершенные числа (равные сумме всех своих делителей, например, 6 = 1 + 2 + 3, 28 = 1 + 2 + 4 + 7 + 14 и т.д.), и сказал, что общая формула, описывающая все такие числа, неизвестна. Я подумал над этим какое-то время и сумел получить такую формулу. Целых три дня я испытывал гордость за свое открытие, прежде чем другой учитель не сообщил мне, что эту формулу знал еще Евклид.

- Как поступали в университет?

- Окончил школу в 1951 году. Несмотря на то, что у меня была золотая медаль, поступить в вуз оказалось непросто. Вначале я обратился в Московский историко-архивный институт, но мне там дали понять, что для поступления потребуется такая характеристика, какой я представить при всем желании не смогу. Тогда я поехал поступать в Московский государственный университет на механико-математический факультет. Кстати, оказалось, что в том же здании (старое здание МГУ на Моховой улице) размещалась приемная комиссия Московского физико-технического института, и я был у них в списках перспективных абитуриентов – они ездили по разным городам и школам в поисках способных ребят. Но меня больше привлекала математика, чем физика, поэтому я не стал поступать в МФТИ и, как позже выяснилось, правильно сделал. На физико-математический факультет Горьковского государственного университета меня приняли без экзаменов и без собеседования. Я получал Сталинскую стипендию как отличник. Окончил университет в 1956 г., и за все время обучения у меня была всего одна четверка – по историческому и диалектическому материализму. Дипломную работу я выполнял в НИРФИ под руководством А. Г. Сигалова.

- Это было началом научной карьеры?

- Поступил в аспирантуру университета, а по окончании ее в 1959 г. был принят на работу в математический отдел НИРФИ. В 1960 г. я защитил кандидатскую диссертацию в диссертационном совете при МГУ. Темой моей работы было исследование спектра оператора Шредингера. Позднее, в 1972 г., я защитил докторскую диссертацию в совете при Ленинградском государственном университете, одним из моих оппонентов был известный математик академик Л. Д. Фаддеев.

- Над чем работали в НИРФИ?

- НИРФИ в то время выполнял значительный объем работ прикладного характера, в том числе в интересах военно-промышленного комплекса. Основным содержанием работы специалистов математического отдела НИРФИ была разработка алгоритмов для решения задач, которые формулировали физики. Как правило, приходилось возвращаться к исходной постановке физических задач и совершенствовать ее. В математическом отделе работали А. Г. Сигалов (заведующий отделом), В. Н. Гольдберг, Я. И. Альбер, С. И. Альбер. На основе созданных алгоритмов программисты разрабатывали программы для ЭВМ. Вначале мы ездили с нашими программами в Москву, в Математический институт им. В. А. Стеклова, где имелась вычислительная машина БЭСМ-2. Отлаживать и запускать программы часто приходилось ночами. Интересно, что машина БЭСМ-2 при работе программы издавала звуки, напоминающие мелодию. При грубых сбоях мелодия менялась и мы понимали, что произошел сбой. В ряде случаев использовались также мощности военных вычислительных центров. Позднее машина БЭСМ-2 появилась на полигоне НИРФИ в Зименках. Там, в частности, в рамках международного научно-исследовательского проекта мы занимались компьютерной обработкой сигналов, принятых с отражением от искусственного спутника Эхо-2. Наряду с прикладными работами, в плане работ НИРФИ имелась фундаментальная тема. НИРФИ в научном плане находился в подчинении Академии наук СССР, и результаты, полученные по этой теме, неоднократно входили в отчеты АН.

- Очевидно, ваши результаты такого уровня имели широкое международное признание?

- С этим было непросто. Еще в 1966 г. на международной конференции в Москве меня пригласили в Болгарию и в Канаду. Я побывал тогда в Болгарии и в дальнейшем в течение многих лет не выезжал никуда. В следующий раз побывал за границей только в 1989 г. В 90-е годы поездки за границу для научной работы были еще и способом заработка – в НИРФИ дела шли плохо, некоторые коллеги были вынуждены даже работать дворниками.

- В такой ситуации, вероятно, вы рассматривали возможность отъезда на Запад для постоянной работы и жительства?

- Нет, никогда не рассматривал. Я не видел для себя возможности адаптироваться на Западе ни в бытовом плане, ни с точки зрения владения языком. Впрочем, английский язык мне все равно пришлось выучить – в шестидесятилетнем возрасте.

- Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к преподавательской деятельности.

- Начал преподавать на радиофизическом факультете ГГУ в 1960-х гг. В течение нескольких лет читал курс математической физики. Уже тогда преподавателем я был строгим и ставил немало двоек, естественно, невзирая на лица. Позднее в течение довольно большого времени я был председателем государственной экзаменационной комиссии. В 1984 г. по предложению А. Г. Литвака я начал преподавать на базовой кафедре Института прикладной физики, которая тогда была только что организована на физико-техническом факультете Горьковского политехнического института. В 1991 г. кафедра была преобразована в факультет Высшая школа общей и прикладной физики (ВШОПФ) Нижегородского государственного университета.

- Таким образом, вы преподаете в ВШОПФ уже почти 30 лет. Каковы ваши впечатления от студентов ВШОПФ?

- Студенты ВШОПФ в целом имеют достаточно высокий уровень подготовки, и работать с ними интересно. В отличие от других, студенты ВШОПФ нередко задают на лекциях такие вопросы, которые мне самому до этого не приходили в голову. Из запомнившихся мне сильных студентов разных лет могу назвать Е. А. Хазанова, П. А. Калинина, И. М. Хаймовича. К сожалению, в последние годы уровень студентов, как и везде, несколько снижается.

- Какими задачами вы занимались в последнее время?

- Работал в двух направлениях. С одной стороны, написал учебно-методические пособия на основе читаемых мною курсов – по линейной алгебре, теории представлений групп и по применению интегральных преобразований к задачам математической физики (последняя работа вошла в число победивших на конкурсе ННГУ в 2012 г.).

С другой – продолжил исследование устойчивости систем тождественных частиц с короткодействием, когда число частиц в системе стремится к бесконечности. В настоящее время пытаюсь перенести полученные результаты на системы частиц двух типов.

А каковы ваши увлечения вне науки и педагогической деятельности?

Больше полувека я собираю фантастику и публиковавшие ее журналы. Собрал почти все, изданное в 1945 – 1991 гг., и многое до 1941 и даже до 1917 г. Но моя особая гордость – практически полная подборка журналов «Вокруг света» за 1885 – 1941 г. Замечу, что журнал до 1918 г. был еженедельным, и подобрать полные комплекты было не просто.